Всем большим собакам посвящается!
И моему папе, который на небе уже давно.
Лингвоэксперт повести А. Жолудева
2.
- C'est moi. Je suis là pour toi! (Это я. Я уже с тобой!)
Василий открыл глаза. Огромная вислоухая собака светлого окраса с черными ушами сидела напротив него и смотрела в упор, не отрываясь. В её глазах читалось такое понимание и такое сочувствие, что Василий даже растерялся: что эта незнакомая псина от него хочет?
- Je dis, je suis avec toi (Я же говорю «я уже с тобой»), – послышалось снова, будто ответ на что-то, что было сказано прежде, вот только кем сказано? И почему ответ звучал по-французски?!
Василий оглянулся влево-вправо, потрогал лоб, похлопал ресницами, протёр глаза и полез в карман за платком – промокнуть выступивший пот.
Собака на каждой фразе, которые слышал Василий, шевелила головой, открывала и закрывала пасть и кивала точно, как человек.
- Что она от меня хочет? – подумал Василий. – Говяжьих костей сегодня на свалке Василию не попадалось.
И тут он вспомнил о своих пирожных, которые так и не достал, и так и не попробовал, и сглотнул слюну.
- Знаешь что, mon ami (Мой друг), - Василий и сам не заметил, как тоже перешёл на французский, - тут каждый за себя! – решил поставить он точки над «и». – Хочешь питаться, ищи! А на меня не смотри, я тебе не хозяин. Je ne te connais pas (Я тебя не знаю)!
- Это ничего, что не знаешь, давай познакомимся! Селяви! – как ни в чём ни бывало, предложил пёс. Потом добавил, - Prends tes gâteaux, s'il te plaît! (Возьмите свои пирожные, пожалуйста!)
Он услужливо пододвинул носом прозрачную коробку с пирожными «Корзиночка» к ногам Василия.
Василий остолбенел. Впрочем, возможно ли столбенеть сидя – вопрос не риторический, практический. Пожалуй, нельзя! Но. Василий. Остолбенел.
Пёс, говорящий в принципе – это само по себе странно, а пёс, говорящий на французском – это … вообще что-то невозможное! Прямо даже скажем НЕЛЕПОЕ!
- Ну отчего же невозможное? Вот если бы у тебя хозяйка была француженка, ты бы тоже непременно заговорил! – словно прочитав мысли Василия, заявил пёс. Потом добавил, – Впрочем, не совсем француженка. Professeur de littérature française (Преподаватель французской литературы).
Василий шумно выдохнул, снова моргнул, не найдя в кармане платка, промокнул лоб рукавом и … ничего не ответил. Не нашёлся. А что тут ответить? И кому?! Псу?!
«Наверное, я сплю», - подумал он, как подумал бы на его месте любой адекватный среднестатистический человек.
- Tu dors pas! - снова вставил свои «две копейки» пёс. – Здесь никто не спит. Нет необходимости.
Василий пошевелил ногой, задев пирожные, - пластиковая коробка заскрипела. Откуда-то сверху на штанину Василия опустился огромный лист незнакомого дерева, а с него лихо соскочила божья коровка и устремилась по штанине в сторону «Корзиночек». Василий таращился по сторонам, стараясь отвлечь свои мысли от франкоговорящей собаки. Он категорически отказывался верить в то, что слышал, и уж тем более discuter (вступать в дискуссию). Хотя вопросов с каждой минутой становилось всё больше.
- Почему «здесь» никто не спит? И почему «нет необходимости»? И где это – «здесь»?
- Почему le pantalon (брюки), на нём светло-серые с металлическим блеском, хотя с утра были грязно-коричневые с жирными пятнами и мелкой россыпью дыр?
- Почему le chapeau (из шляпы) – она лежала рядом - торчало перо павлина, хотя прежде она была украшена голубиным помётом?
- Je comprends ton scepticisme (Я понимаю твой скептицизм), - не отступала собака, она оказалась на редкость терпеливая и доброжелательная, - но ты сам подумай, о чём ты жалеешь – о старых рваных брюках? Посмотри, как тебе идёт стальной цвет! А перо можно убрать – это так, шалость. Эксперименты с образом. La mascarade. Для настроения. Не нравится?
Василий зажмурил глаза и схватился за голову. «Да что же это такое!? Что за наваждение?!» и … потянулся к пирожным.
- Надо же, свежие! – удивился он, рассмотрев дату изготовления.
- А как же, для тебя теперь всё самое лучшее! C'est la vie! (Такова жизнь!) – не унимался пёс.
«Ну вот и ещё один вопрос: почему «теперь»?», - Василий открыл крышку и аккуратно подцепил пальцами «Корзиночку» - ту, у которой крем был зелёного цвета, изображающий травку или кустик, в середине которого пристроилась крошечная божья коровка из крема.
Василий откусил кусочек и от удовольствия закрыл глаза. Пирожные были выше всяких похвал – Magiques! Célestes! (Волшебные! Райские!)
Пёс удовлетворённо хмыкнул и уложил голову на лапы. Примолк, ожидая конца трапезы Василия.
- C'est bon! C'est délicieux! (Это вкусно! Это восхитительно!) - шептал тот.
- Как всё вокруг! – подтвердил пёс.
И Василий наконец решил присмотреться повнимательнее, где это – вокруг?
Комментариев нет:
Отправить комментарий