Приветствую тебя, мой читатель!

Если тебе (Вам) понравились мои тексты, заказывай (-те) что-нибудь для себя!
Жду писем: kuliginavera@gmail.com
Сейчас занимаюсь проектом чудо-радио.рф

воскресенье, 28 декабря 2014 г.

Избавиться от неугодного

Я не поверила собственным глазам. "Два" - в графе "оценка за четверть" стояла цифра 2. Они таки сделали это. Не мытьем, так катанием.

Вот уже третий год от нас пытались избавиться тем или иным способом. Отправляя ребенка в эту школу, я наивно полагала, что Им нужны умные дети - а им нужны ровные, послушные и покладистые.

Гиперактивный, не всегда послушный, своенравный - он раздражал всех, начиная с классного руководителя, заканчивая директором школы, завучем и коллективом родителей. Его шалости "не знали меры", уважения ко взрослым он не испытывал, учителей, дирекцию и школьного охранника не боялся. Свободный от страха и социального давления - он шел по жизни легко и уверенно.

Неуверенной стала я. Уровень тревожности  повысился до предела. Нервная система истощилась. Эмоции - то били через край, но просто отсутствовали.

На меня все время давили. В первом классе шантажировали, потом угрожали, после - уговаривали, снова шантажировали ... и так без конца и по кругу. Мой сын поссорил меня со всем пед.коллективом и со всеми родителями. Меня большинство ненавидели, кто-то презирал, а кое-кто сочувствовал. Говорили про "мои амбиции", что я "строю из себя", что "непробиваемая", утверждали, что мой ребенок "невменяемый", "неуправляемый", "невыносимый", ему даже вменяли какие-то неполноценности и проблемы с головой. А больной на голову становилась я.

Из пустых ничего не значащих фактов раздували слона, из мелких и никчемных поступков - жирафа. Не трогая доселе ребенка пальцем, я впервые ударила его ремнем, саданула по щеке, стукнула по голове. Это было ужасно. Под давлением общества я теряла веру в собственное дитя. Я стала думать как они. Я поверила, что он - монстр. Я поверила. Как я могла?!

Умный и неординарный. Он глотал книги стопками и  рассуждал как взрослый, при этом был очень рассеянный и забывчивый. Увлекшись рассказом, он опаздывал на урок, еще он бесконечное количество раз терял проездной, отправляясь в школу, сворачивал не на той улице, не мог в собственном портфеле найти нужную тетрадь, ручку и карандаш.

Понимая, что учитель его не любит, всеми силами пытался заслужить эту любовь - веселил всех на уроках, отвлекал, смешил, острил. Пытался угодить - тщетно. Он не усвоил правил игры Этого общества. Он делал все неверно. Как бы не старался. Я понимала это и всячески пыталась помочь - но тоже тщетно....

Третий год мы все не уходили. Все устали ждать. Учительница спрашивала прямо - когда уйдем, наконец. Грозилась из-за нас уволиться. Родители - не отставали, тоже все время чем-то грозили.

А мы все не уходили. А ребенок протестовал. По-моему, и это ужасно, у него сформировалось чувство ощущения неполноценности - я боялась этого ужасно. Я боялась, что ребенка сломают. Неуверенность в себе - не самый лучший спутник по жизни. Я металась как затравленный пес в поисках выхода. И не находила.

А он протестовал - отказывался отвечать на уроках. Учителя ставили колы и двойки. Я кожей чувствовала, какое они испытывают удовлетворение от этого, и ничего не могла поделать. Сын, почему ты это делаешь?, ведь ты же знаешь, ты все учил - спрашивала я. Он молчал.

Я знала, работая когда-то в школе, я прекрасно знала: "два" за четверть ставят ребенку только в одном случае - когда хотят от него избавиться. Учителям запрещено ставить неудовлетворительную оценку даже самому отсталому ученику. За два их лишают премии, их ругает директор, у них страдают показатели. Это значит - ОНИ НЕ НАУЧИЛИ! Они обязаны тянуть за уши даже самого отсталого! Но они влепили ему эту двойку - стало быть, исчерпали себя. А он - не отсталый! Стало быть достал, и больше не до церемоний.  НЕ хочешь отвечать - получай. Никто не будет разбираться - что там у тебя в душе. Главное - избавиться от неугодного....

Безысходность

- Бах!, - стекло гулко треснуло и рассыпалось по полу.

Я изумилась содеянному и продолжила. Продолжила дико орать на собственного ребенка, использую в лексиконе самые бранные, самые мерзкие и самые ужасные слова.

Истерика. Со мной вновь случилась истерика. Заступаясь за одного ребенка, я поливала по чем свет стоит - другого.

Баловство, все дело в баловстве. Он совсем не умеет останавливаться. Он не знает границ. Особенно границ чужого человека. И еще. Он совсем не слышит мать: слова матери - слова порицания, приказы, просьбы, нотации - все, что угодно - он их не слышит. Он не может остановиться сразу - только, когда что-нибудь случится.

На это раз от его шалостей вновь пострадала сестра. Разбила губу. Сильно разбила. Я ужаснулась дыре. Мелькнула мысль: "Что же ты делаешь, гад, - она же девочка, зачем уродуешь ее?!" И я взбесилась.

Язык мой - враг мой. Я сказала ему все, что думаю. Он сидел на диване и горько плакал. Я металась между кухней и спальней, между дочерью и сыном, между кровоточащей раной и виновником этой раны. Лихорадочно соображая, что в этом случае делают, я хватала все, что попадалось в морозилке и прикладывала к покалеченной губе. Рассмотрев рану более детально, я взбесилась еще больше.

Новая порция мерзких слов полетела в адрес сына. Понимая, что делаю что-то не то, я не могла остановиться. А, может быть, - как раз то, что нужно?! Иногда приходило ощущение, что я разыгрываю спектакль, и что ему - сыну - такой представление будет очень полезно....

В аффекте я стукнула рукой по стеклу, вставленному в дверь детской.

- Бах!, - стекло гулко треснуло и рассыпалось по полу. Я смотрела и не верила - это сделала я?! По руке потекла кровь, у основания большого пальца застрял кусок стекла. Боли не было. Было колко и противно. Особенно в душе. До чего я дошла! Вспомнился случай...

Брат мужа однажды долбил точно также стену, освобождаясь от негативных эмоций, видимо. Он был пьян. В стельку. Я трезва, как стекло. Не на что списывать... До чего я дошла!

После всего: никаких истеричных всхлипываний, никаких судорог, стенаний и слез.Я говорю о себе.  Неужели - спектакль?! Что сделали со мной мои дети - я играю по их правилам? Хотя, нет...

Дикое чувство вины...нет, скорее растерянность... и я в очередной раз спросила у сына:

- И что нам с этим со всем делать??! Если со мной это будет случаться слишком часто - меня определят в лечебницу, понимаешь? - и дальше по шаблону - А вас - в детский дом...

Эту страшилку я повторяю слишком часто. Слишком. Это безысходность. Это паника. На старшего, видимо, - не действует, а младшая - очень страдает. НО. Достучаться то я хочу до Старшего!!

Малышка заснула. Я рассмотрела ранку. Очень надеюсь, что она зарубцуется. На губе обычно все быстро заживает. Моя девочка все равно будет красавицей!

воскресенье, 21 декабря 2014 г.

В тени другой женщины

Измены начались почти сразу. Сразу после свадьбы. Испытав жену на сексуальную прочность, и не удовлетворившись ее темпераментом, он пустился во все тяжкие.

Сначала невинные заигрывания. Женщины в его окружении, а их было достаточно, кокетничали, делали комплименты, намекали и... очень быстро соглашались. Первое время он удивлялся их ветрености, потом ощутил в себе особую мужскую привлекательность, поверил в себя и ... продолжил в том же духе.

Вся эта свистопляска продолжалась непрерывно несколько лет, и, что удивительно, жена ничегошеньки не замечала. Андрей - идеальный муж, идеальный семьянин, а позже - еще и идеальный отец вез себя невозмутимо. Случались, конечно, иногда семейные ссоры и конфликты, но в целом, все складывалось неплохо. Пока он не встретил ее...

Ему  как раз исполнилось тридцать девять. Для мужчины - самый смак. Еще молодой, но уже преуспевающий - он покорил ее с первого взгляда. Покорила и она. Андрей и сам не заметил, как втрескался по самые уши. Другие женщины перестали для него существовать, семейная жизнь начала тяготить, а Аня, Аннушка, Анюта - стала лучиком, светом, искрой в его жизни.

Понимая каким-то задним умом, что в семье все равно не должны знать, он продолжал играть свою роль "прилежного семьянина", но стремительно терял голову. Не таясь и не скрываясь, он появлялся с Анютой всюду. Он обнимал ее на улице, носил на руках на глазах у прохожих, водил в ресторан и знакомил с друзьями. Анна лишь удивлялась такой беззаботности.

Знала ли супруга? История умалчивает. Слепая любовь, доверие или безразличие - что помогало ей не замечать происходившего?

Андрей приглашал Анну к своим родителям, представляя ее коллегой по работе, они бывали в квартире у свекрови, когда та уезжала куда-то, Анна даже гостила множество раз у него дома, прямо в супружеском ложе, но встречи по-прежнему оставались незамеченными.

Осознание пришло с возрастом. Они встречались уже пятнадцать лет. Тогда ей было двадцать, теперь - тридцать пять.... Что-то не так. Так не должно быть. Я Так не хочу!

Став "членом семьи" Анна знала о их квартире больше, чем о своей - где что лежит, стоит, находится, о их жизни - как часто спят, где бывают, когда она возвращается с работы, что они едят, о чем говорят, о их детях - чем болеют, как учатся, куда ездят.... Анна стала тенью семьи Коноваловых.... и...

Осознание своей роли в его жизни привело в ужас. Место было одновременно значимым и ничтожным. И Анна приняла решение.

Андрей почувствовал неладное почти сразу. Понимая, что она ускользает, он пытался вновь и вновь остановить любимую женщину. Он умолял. Приводил доводы. Угрожал. В нем проснулся мужской эгоизм - почему я должен отдавать то, во что Столько вложено?  Он даже угрожал ей деньгами, на получил лишь пренебрежительную усмешку.

Анна ушла. Еще молодая, но уже преуспевающая, она освободилась от гнета. Она дала себе слово, что, когда у нее будет дочь, она сделает все, чтобы та НИКОГДА не встречалась с женатым мужчиной. Никогда. Анна оглянулась на потраченные годы и слезы брызнули из ее глаз.

Зачем? Почему? Для чего она столько лет провела в тени другой женщины? Анна вновь ужаснулась цифре. Пятнадцать лет. Целая вечность! Все то хорошее, что было с ними - не стоило потраченной молодости, увы, не стоило...

пятница, 19 декабря 2014 г.

Бред Сумасшедшего

На валютной бирже творилось черт знает что. Не смотря на то, что еще в сентябре аналитики прогнозировали скачок доллара рублей до пятидесяти, всерьез в это верили немногие. Отказывались верить.

Вечером шестнадцатого руководство биржи приняло решение о закупке пятизначного табло - доллар достиг немыслимой цифры - сто рублей за одну зеленую бумажку. В стране началась паника, охватив, в первую очередь, старшее поколение. Предвещали кризис

Утром в продуктовых магазинах с прилавков исчезла соль, испарился сахар и растворились в воздухе крупы и злаки. Довольные покупками старушки спешили домой с авоськами, запихивая опустевшие кошельки в потайные карманы.  Паника нарастала.

Люди среднего возраста, заглянув в магазины после работы, и не найдя нужных продуктов, машинально скупили консервы, хотя дети просили игрушек и чупа-чупсов. Молодежь насела на пиво и сигареты, игнорируя устрашающие надписи на коробках и предостерегающие слова Минздрава на бутылках.

Первой спохватилась тетя Глаша: "Шош вы делаете, хлопцы, це ж отрава?! Бабуси, а вы куда нахватали столько продуктов - мышей кормить или плесень выращивать?! Родители, на кой черт вам столько консервов - купите детям сладкое!? Будет день - будет пища, вы пошто панику сеете - завтра ваши каши, сахар и пивасик будут стоять на тех же полках - никуда не денутся. Ну а коли сами скупили - чему завтра дивится будете, что нема ничего в лавке?"

Народ слушал речи мудрой женщины и... пропускал мимо ушей, каждый думая о своем - наболевшем, продолжая сметать с полок соль и спички. Затаварились - как минимум на год.

Тем временем в  магазинах электронной техники менеджеры счастливо потирали руки, подсчитывая ежедневную прибыль - она превысила месячную раза в два. Народ решил, что уже завтра компы, телеки и пылесосы подорожают раза в три и решил все скупить: себе, детям, мамам и даже тещам. Небывалая щедрость. Нет худа без добра - тещи счастливо улыбались и обнимали любимых зятьков.

- Ничего, ничего, - думали любимые зятьки, - вот подорожают подарочки, мы обратно их выпросим, скажем - продать нужно подороже...

Тем временем Центробанк скорректировал курс - доллар немного сдал свои позиции, рублей на двадцать. Табло оставалось лежать в темной комнате. А телевизоры все равно почему-то продолжали раскупаться.

Тетя Глаша ругала супруга: "Ну и на кой черт мне этот ящикимея ввиду телевизор) - мы свой уже три месяца не включали, давно уж к Ю-Тюбу пристрастились. Захотел - посмотрел, лучше б еще один комп прикупил..."

- А я и прикупил, отвечал тетин Глашин супруг Илья Кузьмич - три штуки, чем очень удивил супружницу.

- Где денег взял, у тебя ж не было? - продолжала дивиться она.

- Одолжил, Глашенька, у Петровича, до получки, - разводил руками Кузьмич.

- Отдавать, старый дурак, чем будешь?

На этом спор и кончился. Решили после кризиса один комп продать - по завышенной цене, разумеется - и с этих денег отдать. Прибыль очевидна, а главное - невероятно велика.

Когда кризис таки наступил, народ был уже готов. Вооружившись метлами и палками, люди вышли на улицы городов и сел - гнать незваного гостя прочь. Гнали "всем миром" - где всем домом, где - всем рабочим коллективом, где - с другом Петровичем.

Кризис испугался и миновал....

четверг, 11 декабря 2014 г.

Женщина "под сорок"

Красивая женщина, талантливый педагог и превосходная мать жила по соседству  с мужчиной. Мужем. Как бы мужем. Жили как дальние родственники. Два их общих сына принимали отношения родителей как должное. Привыкли. Папа однажды пришел очень поздно, потом не пришел вовсе, потом стал пропадать на неделю.

Ольга прекрасно понимала: без женщины здесь не обошлось и… продолжала жить как ни в чем не бывало. Жизнь без интима ее устраивала, вечера без конфликтов – тоже. Отношений она не выясняли, объяснений не требовала, ни о чем не спрашивала. Года два. Потом она просто ушла.

Андрей, давний друг – юный и холостой давно ухаживал за ней. Какое-то время она отнекивалась. Года два. Смущала разница в возрасте – десять лет. Потом – откликнулась на ухаживания. И закрутилось…

Красивая, умная и талантливая – в свои тридцать пять она боялась что-то менять до тех пор, пока не поняла, что влюбилась. Андрей был рад, счастлив и доволен собой. Он справился-таки со стеною пренебрежения. Хотя понимал, что способствовало этому небрежение Ольгиного мужа, а не его, Андреевы, к  ней чувства. Впрочем, какая разница – успокаивал он себя и просто наслаждался тем, что любимая рядом.

- Давай жить вместе, - сказал он однажды и забрал Ольгу вместе с ее младшим сыном. Старший остался жить в квартире отца.

Еще два года она скитались по съемным пригородным квартирам, перебивались кое-как. Ольга родила славного мальчугана и засела в декретном. Молодому мужу приходилось тянуть троих, впрочем, и это его не обременяло – главное, любимая была рядом
.
Младшенький подрастал, и Ольга отправилась на работу. Но не тут-то было. Маленький Кирюшка решил отвоевать маму обратно и затеял болеть. Часто. Ольга исправно ходила на больничный и возвращалась к работе, снова уходила и возвращалась… потом поняла, что все бесполезно. И пошла досиживать декретный. Андрей снова успокоил любимую и заверил, что справится.

Прошло еще какое-то время. Ситуация безденежья достала всех. Ольга задумалась – не пора ли что-то менять? И уехала в другой город. С сыновьями, конечно, и с Андреем. К тому времени ей было уже под сорок. Жизнь только начиналась…



вторник, 9 декабря 2014 г.

Зайчиха


Зайцем. Целый год Иванова проездила в поезде зайцем. Ненарочно. Она бы и рада была заплатить – да было нечем. Проезд стоил, в общем-то,  сущие копейки – две гривны в одну сторону и две - в другую. Всего – четыре. Но гривен не было – ни двух, ни четырех. И приходилось подстраиваться под ситуацию. А ситуации случались разные…

Однажды Ирка проспала свою станцию. Заснула на верхней полке под голым матрасом и проспала. Ну и натерпелась она тогда страху! Спасибо сердобольной проводнице: пересадила «зайчиху» во встречный поезд, проинструктировала товарку, где высадить и помахала ласково ручкой.

Со всеми этими катавасиями Ирка явилась домой под утро. Отшлепав несколько километров пешком до отчего дома, она плюхнулась в кровать и заснула мертвецким сном. Во сне к ней приходил контролер и гривны размером с калитку с руками-щупальцами и пятаками вместо глаз. Когда марево рассеилось, начинался день, полный забот и хлопот.

Домой Ирина Иванова  ездить не любила – нет, не заботы-хлопоты ее пугали, пугала мертвая тишина вокруг родительской хаты. Два километра вокруг не было ни одной живой души. Все померли. Или уехали. Наспех побросав полусгнившие хаты. В одну из таких и вселились наивные Иркины родители. В ней и прожили пятнадцать с лишним лет.

Суббота прошла незаметно, вернее полсубботы. Обед, огород, уборка, ужин, разговоры… В воскресенье же начались сборы. Походный ларец наполнялся продуктами первой необходимости. Деньгами, как всегда, увы, не наполнялся.  Ирка рассчитывала силы: гуся продам Степановне за проживание, картошку возьмет Виталик – куплю пасту и колготки, яйца – если доедут – съем сама. Главное, много не брать, чтоб не замешкаться при посадке – вновь проскочить зайцем.

Однажды «заяц» попался в клетку. Это единственный раз, когда Ирка заплатила за билет. Это было на обратном пути. Продала картошку, а колготки – не настал сезон. В кармане были две гривны. Заплатила скорее из страху.

Дело было так. Она сунулась в поезд, да не в тот вагон – попала в купейный. Здесь все пассажиру - под контролем. Ее заметили. Юный проводник, сообразив, что билета у Ирки нет, привычным жестом пригласил ее в свое купе. Ирка зарделась и на несгибаемых ногах поплелась за синей формой. Битый час они провели в беседе, преследуя – каждый свои цели: она все еще тешила себя иллюзией – прокатиться «заТак», ну и отстаивала свою честь, разумеется, проводник же – эту самую честь хотел у нее отнять, причем на полюбовных основаниях, чтоб без слез и насилия. Спасибо и на этом. В общем, так ничего не решив, проводник в отчаянии отправил девушку за билетом на следующей станции.

Ирка запомнила эту поездку на всю жизнь. Потом она встречала этого проводника и тихо его ненавидела. Хотя – за что?

Поездок было еще много: каждый понедельник в одну сторону, в пятницу – в другую. И всякий раз без денег и без билета. Уловок тоже было много: притвориться, что спишь и едешь давно – все равно проводники на маленьких станциях деньги брали наличными, а билета не давали, а всех своих пассажиров впотьмах не запоминали, можно было бегать из вагона в вагон, перескакивать на перроне в тот вагон, где уже была проверка, можно было запереться в туалете, а однажды Ирка показала чужой билет, который торчал из чужой авоськи.


Прошли годы, Ирка вспоминала свою «заячью жизнь» и не переставал удивляться – как ей удалось за это время попасться лишь однажды – к герою-любовнику – чтоб ему?!

воскресенье, 30 ноября 2014 г.

Она перестала бояться

Он больше не звонил.

Сначала она считала: день, два, неделя, две, месяц, два… Потом считать перестала. Сначала было страшно и она вздрагивала, когда звонил домашний, потом перестала.

Она пробовала уйти уже множество раз, и каждый раз события развивались по одному сценарию: угрозы, упреки, скандал, мольба… Надоело. Но что-то держало. Потом отпустило.
Он больше не звонил. И не угрожал. Она перестала бояться. Мир вновь наполнился дружелюбием.

Сначала было трудно. Что ни говори, но что-то он для нее делал, чем-то помогал. Вот только цена… она была слишком высока. Когда было трудно – она вспоминала именно это – «цену» и … счастливо улыбалась, избавившись от обузы.

«Справлюсь», - говорила она себе и … справлялась.

Он больше не звонил. Боже мой, какое Это было счастье! Она ощутила свободу, вновь смогла расправить крылья и нести ответственность за себя и своих детей. И пусть во многом стало сложнее, пусть – свобода стоила того!

- Мама, все прошло, я так счастлива!

- А помнишь, ты говорила, - напомнила мать, - «Мы созданы друг для друга, мама, я так его люблю, он дорог мне, мы – как две половины одного целого….

- Не надо, мама, прерывала она, - Все прошло, правда, и я очень счастлива этим.

Но почему любовь прошла? Почему она возникает и исчезает, словно не бывало? Хотя, какая разница! Уметь отпускать – вот в чем величие души. Как долго он не отпускал, и отпустил ли сейчас – быть может, только затаился на время, решил дождаться, когда она «наиграется» и, измучившись обилием проблем, устав от непосильной ноши, - вернется к нему вновь.

Нет! Она не из тех женщин, что падает у каждой кочки:  преодолевать любые препятствия, выходить сухой из воды, справляться с любыми мыслимыми и немыслимыми трудностями  – вот ее суть. Как мог он надеяться на ее слабость… безумец!


Он больше не звонил. И прошло немало времени, прежде чем она перестала вздрагивать, когда звонил домашний. И что странно: по привычке, иногда хотелось позвонить самой. Но этот только по привычке. Теперь она привыкала к себе новой, к себе свободной. И это было безумное счастье!

"Кто" такой хостинг

Хостинг – это содержатель постоялого двора. Он следит за порядком: чтоб во дворе всегда было электричество, горел свет и паслись овечки. Хозяин двора берет за свои услуги небольшую мзду – деньги символичные, вполне оправданные, а платит – работой исправной, всегда выполненной.

Теперь серьезно. Хостинг – это большой компьютер (сеть компиков), этакая махина, куда помещается ооофигенное количество информации от пользователя. Вернее, от множества пользователей.

Вот, к примеру, ваш компьютер накопил кучу информации, она вам нужна – а места на компе – тю-тю. Что делать? Слить все нужное в базу для хранения – поместить на хостинге.

Другой пример. Работаете вы, предположим, с заграничными партнерами, разница во времени у вас – часов шесть, к примеру. У вас вечер, семь часов, вы  работу благополучно закончили, компьютер выключили, а у партнеров – день на дворе, им ваша информация позарез нужна! Что делать? Разместить общую инфоху на хостинге, конечно.

Работает постоялый двор денно и нощно и никогда не отключается ни на обеденный перерыв, ни на ночной сон. Круглосуточно работает, короче J

И вот еще что. Хостинг – это не только груда железа – мощная система компьютеров – это еще и группа людей, профессионалов, обслуживающих эти компьютеры. А они, как известно, должны быть мастерами своего дела, грамотными специалистами.  Каковыми мы и являемся, о чем можем заявить без ложной скромности. И потому, нужен хостинг – обращайтесь к нам.


Как обратиться – спросите вы. Все просто: отправить в службу технической поддержки письмо и дождаться ответа.

воскресенье, 16 ноября 2014 г.

Звони немедленно

- Хороший у тебя фотоаппарат, сынуля, только тяжелый, а камера хороша, только в чемодан не помещается.

- Как же так, мама, впервые ехать за границу, и не брать с собой аппаратуру для съемки?!

Мама знала ответы на все вопросы, и сейчас тоже, не раздумывая, заявила спокойно и вкрадчиво:

- Сын, едем налегке, съемку закажем на месте, я могу договориться об этом уже сейчас, вот на этом сайте http://www.dasi-production.co.il/.


Небольшая, но дружная семья – мама и сын – давно собирались за границу. Ехать с огромными сумками не хотелось, потому решили – по минимуму. Правда, еще хотелось снять все на память. Но и эту проблему, оказалось, можно было решить с легкостью. продолжение читать здесь....

Осторожно - псих

Обычно сумасшедшие звонили на «рабочий»:  долго говорили, что-то советовали, о чем-то просили и никак не могли закончить беседу, иногда спрашивали – слушаю ли я их, иногда об этом не беспокоились – внезапно заканчивали разговор и вешали трубку. Это были мирные, чаще творческие люди, - поэты, прозаики, какие-то, с их слов, «бывшие», … просто люди из народа. Безвредные в целом, одинокие люди, желающие выговориться, донести свое мнение хоть кому-то… Это же был настоящий сумасшедший.

Звонок раздался в общественном транспорте. Мой древний «нокиа» что-то булькал мне в ухо, что-то просил и что-то предлагал. Через пару минут разговора – вернее, пассивного слушания – я с трудом начала понимать, о чем шла речь.

Кажется, мужчина хотел выступать на радио, кажется, он этого требовал и, кажется, он был не в себе. Он угрожал расправою «всем женщинам, их  детям» и кому-то еще. Затаив дыхание я слушала и кляла свой древний телефон, который ничего-то из сказанного не мог записать. А сказанного было предостаточно.

Роман – именно так его звали, где-то в конце «разговора» он представился, сетовал на русских женщин, которые, «твари такие» - пардон, я цитирую – ни во что не ставят «бравых русских парней», что едут за границу спать с арабами, платят им деньги, наслаждаются интимной близостью с ними, потому что считают самими лучшими любовниками и, вообще, красавцами. Любопытные вещи, скажу я вам, занимательные  говорил мой собеседник – не говорил, кричал мне в ухо.

Но чего он хотел от меня? Ах, да – выступать на радио. Боже мой, какое выступление – это же псих какой-то подумала я, и взмолила ко всем моим психологам. Где ж вы, знания, вложенные специалистами в ум мой и душу? Отзовитесь – что делать с этим собеседником?

- Простите, Вы холост? – блин, зря я это спросила…

- Конечно, холост, где же я найду чистую и непорочную, они же все, как б…. спят с этими чу…., детей от них рожают! Кого же они мне родят – мой сын будет смесью кровей с каким-то нерусским! Они же по улице ходят, с «этими» лижутся (простите, я все еще цитирую). Да я каждый день с ними знакомлюсь в интернете, на улице – хорошо одетая девушка, приличная – потом оказывается, спала с тем, этим….

Ах ты, господи, да что с ним делать? Я начала осознавать, что моему «милому собеседнику», похоже, тоже нужно было просто выговориться…

- А, это Вы про ту теорию…, - я вспомнила про зебренышей, которые рождались у лошадей и негритят, рожденных у белых, когда их бабка когда-то давно согрешила и думать об этом забыла, - блин, опять зря спросила...

- Да какая теория! ТЫ что мне говоришь – это реальность! Тут он перешел на личности (я вздрогнула), да Она же впустила в себя дьявола – как я теперь могу быть с ней?!

Ну все, пора заканчивать – сейчас и меня грязью обольет. И верно…

- Да ты и сама такая же, наверное, …. Что-то там еще про детей сказал, про меня саму какие-то «комплименты»… я поблагодарила и положила трубку. Телефон пиликнул смской: меня назвали мразью и на том успокоились. Как я думала.

Через пару дней некий Роман Смирнов попросился в друзья В Контакте – домостроитель. Предложил организовать ему рекламу. Хм. Сам предложил. Проценты – мне. Хм.

- Простите, бесплатно не могу.

И тут я поняла, что это опять тот самый тип. Его как прорвало. Он «сказал» мне все, что обо мне думает, обо мне и моей рекламе, а потом… потом…. послал.  

Какой замечательный собеседник, - подумалось мне.

Кстати, после того – первого звонка, когда он угрожал убить кого-то, я набрала знакомого психотерапевта:

- Не беспокойся, он не опасен. Это обычный пи…бол. Забань его просто, а если еще раз позвонит – пиши в полицию.

Желаю, парень тебе, чтобы ты не звонил.

Девчонки, инфо для ВАС! Не очень то ведитесь на знакомство в инете! Психов там предостаточно. Этому – 31 год, занимается домостроением, живет в Череповце, вот один из его номеров: 8900538-8000 (с этого он прислал СМС), второй, увы, - не сохранился – короткая память у телефона.
 Могу страничку вК показать - правда он меня тоже забанил...аха-ха

Ах ты, господи, да я же могу его картинку ВК отобразить - во, блин, щас у него бизнес попрет... как на дрожжах :) 



воскресенье, 2 ноября 2014 г.

Любовные игры






  







- Странный у тебя кавалер, Ленка. Что это за требование: на свидание непременно в чулках и шляпке с вуалью? Это в нашем то, двадцать первом веке! - удивлялась Наталья, - может, у него с головой не все в порядке, ты не думала?

Ленка всегда была девушкой рисковой и в чем-то экстравагантной, потому предложение Эвана – прийти на свидание в старомодном наряде – ее не смутило.

- Нет, Наташка, я думаю – тут другое. Видимо, этот «юноша» в молодости был влюблен в какую-нибудь даму, а та была неприступна. Думаю, шляпка, вуаль и чулки – это символ неприступности. Возможно, он хочет воскресить те ощущения.

У Наташки округлились глаза.

- И ты будешь убеждать меня, что он не сумасшедший?! В такие игры можно играть с девушкой знакомой. Но вы же ни разу не виделись! Это же извращенство какое-то!!

Ленка была спокойна, как никогда. Слова подруги не роняли в ее душе ни капли сомнения.

- Наташа, перестань, это игра. Я просто буду претворяться. Пусть он видит во мне ту, недоступную. Если он мне не понравится, я просто уйду, так и не открыв вуаль. Об этом мы уже договорились. Да и хватит обо мне, расскажи лучше, как у тебя с кавалерами.

Наташа мечтательно закатила глаза.

- О, мужчины, как нынче трудно добыть такого мужчину, чтобы - ахх! Ищу, Ленка, все время ищу, но в Интернет, как ты – ни за что не полезу. Сайты знакомств не по мне, я предпочитаю живые встречи.

Девчонки расхохотались и отправились погулять. Весеннее солнышко щекотало подружкам щеки, в души проникало забытое за зиму волнение. Сердце просило влюбленности.

- Наташ, пошли в магазин, обновим гардероб. Купим мне чулки, колготки – тебе и… будем готовиться к большой любви…

Психопатка

Чувство вины и навязчивая мысль: "я – плохая мать" давно перестали меня беспокоить. Честно говоря, почти перестали. Я приспособилась к новым условиям – тем, в которые меня поставили собственные дети.

Как же я орала в этот день!! Сначала громко, потом – очень громко, а потом – слишком громко. В ответ на мои вопли  в дверях кабинета показалась Наталья Николаевна – наша заместительша и сделала мне замечание. К моменту ее появления я уже успела, хлопнуть что есть мочи, по столу и выпустить последний пар.

Чувство вины не вернулось даже после замечания. Я скорее почувствовала досаду: эх вы, что вы понимаете в воспитании Такого ребенка! Мне не замечания нужны, а понимание. Но, между тем, - дело было сделано, и одним замечанием, к сожалению, дело не ограничилось – на другой день с советом-укором  подошел один из коллег. Несомненно, в чем-то он был прав, и на детей нельзя «кричать» - ха, да только так обычно говорят Теоретики, которые и детей то никогда не воспитывали, а если и воспитывали, то, скорее всего, послушных и спокойных. А мой…

«Повышение голоса» в нашем доме стало применяться немного позже рождения младшенькой – до того времени – ни-ни. Я воспитывала своего первенца в стиле «продвинутой» мамаши, знающей все и вся. Прежде всего, знающей о таких прописных истинах, как «насилие порождает насилие», «запрещай только опасное для жизни и здоровья самого ребенка и его окружающих», «поощряй всякую инициативу», «не запугивай Бабайками, Бабами-Ежками и прочей нечестью», «уважай личность ребенка», «иди на помощь при первом же зове» и так далее, в том же стиле.

В итоге, ребенок вырос: а)эгоистичным – не привык ждать, привык получать внимание сразу же, крайне редко считается с чужим мнением, б)бесстрашным – не боящимся ни Бабаек, ни взрослых (воспитателей, учителей, тренеров и т.д.), что со стороны взрослого видения более походит на неуважение, в) не знающим границ и мер – он пробует весь мир, в том числе мать, на прочность, испытывает, насколько можно обнаглеть с тем же учителем, к примеру. Это лишь несколько моментов, пришедших на ум.

Получив два замечания, я почувствовала себя «гадкой девчонкой», нашкодившей самым бессовестным образом. Мне стало по-детски обидно, как будто это я «плохо себя веду», «не слушаюсь маму», «грублю взрослым», «не выполняю требования школы» и тд. и тп.  В отличие от своего ребенка, я испытывала не себе комплекс неполноценности – "страх быть плохой" с самого детства. И, конечно же, меня захлебнуло негодование.

Да, с недавних пор я ору на своего ребенка, да, я это делаю. Но. Мне это НЕ нравится, потому что это – не я. Не я – та дико орущая дама! Я не хочу быть такой, но мне приходится. Как бы это не звучало банально: по-другому он не понимает, увы. А этот метод – он очень действенен: после него сутки точно можно не беспокоиться о «плохом» поведении – все будет выполняться, делаться и совершаться в срок, старательно и аккуратно, и по первой просьбе.

Так почему же я орала в этот день, прямо в рабочем кабинете, где меня могли слышать множество людей? Просто потому что мой сын издевался надо мной: дразнил, что уйдет без меня и прятался за углом под лестницей, а я была обязана проводить его в школу. Я выходила в коридор несколько раз и возвращала его по-хорошему, потом пришлось повысить голос, очень повысить...


Так-то…   

понедельник, 27 октября 2014 г.

Плохая хозяйка.... мягко сказано

- Опять сгорело! – бросилась я на запах гари в кухню, проклиная себя в очередной раз за рассеянность и забывчивость.

Еще одна кастрюля. Дня два назад была предыдущая. Еще раньше – неделю назад – была еще кастрюля. А еще на балконе стоял ящик замороженных яблок и замороженная же тыква – провизия из деревни. Все испорчено по моей же халатности. Нет, чтобы убрать фрукты и овощи с мороза вовремя – я благополучно все угробила.

- Блин, продукты – в помойку, кастрюлей – не накупишься, ну что я за хозяйка, в конце концов!?

Я посетовала минут пятнадцать, в очередной раз пообещала себе стать лучше, запланировала на будущую неделю множество дел по хозяйству и успокоилась.  

Через неделю все повторилось снова: испорченный суп – не поставленный вовремя в холод, подгоревшие котлеты, сбежавшее молоко и разлитая бочка с водой – всего не перечислишь.

- Верно говорят - каждый должен заниматься своим делом: пекарь - пеки, кондитер  - стряпай, мама – воспитывай, писатель – пиши, - успокоила я себя и принялась за дело – за то, что умею.
Написать роман я задумала довольно давно, еще в детстве. Задумать – не значит написать. Я понимала, что и тогда и сейчас – опыта маловато. Не вырос еще мой гений, не созрел… и написал очередной опус.


Но. Это все же лучше, чем гадить кастрюлю за кастрюлей, еженедельно и методично, с раздражающим постоянством. 

воскресенье, 12 октября 2014 г.

Переходный возраст

Это продолжалось минут сорок. Ребенок орал, визжал, угрожал, ревел, умолял, потом снова - орал, визжал, угрожал, ревел, умолял. Когда это случилось в третий раз, я спросила:

- Ну, может, хватит уже?

Из реакции я поняла – не хватит, и приготовилась к новой атаке. Очень хотелось хорошенько двинуть по компалу или наподдавать по мягкому месту, но я сдерживалась изо всех сил. Мною руководили слова одного из психологов: «Будьте для своего ребенка скалой, а не морем», и я была.

Он, тем временем, испробовал все – слезы, бранные слова, упреки и крик – как же он орал!
- Боже мой, если сейчас так – что будет потом? – спрашивала я себя.

Переходный возраст в девять лет застал меня врасплох. Я думала, это случится, как минимум в тринадцать – про «ранний переходный» я узнала слишком неожиданно.

С некоторых пор в нашем доме поселился скандал. Ребенок каждый день испытывал меня на прочность, щупая, насколько с матерью можно обнаглеть. А не сделаю-ка я уроки, а не выполню ее поручение, а нахамлю-ка я ей сегодня и так далее. Испытания не прекращались ни на день, а в кризисные моменты – если куда-то пора спешить, если вокруг люди смотрят или еще чего-нибудь – «проба незыблемости границ» становилась особенно изощренной. Скажу честно, это было утомительно.

Иногда не выдерживала – срывалась: пощечина, разбитые чашки, нелитературное слово «бл…» и крик минут пятнадцать – это оружие моего арсенала. В последнее время я Настолько отступила от понятия «педагогично», что боялась об этом даже думать. Хотя – нет, не боялась, мне было начхать – когда тебя изводят изо дня в день, утром и вечером, когда тебя говорят в течение дня бессчетное количество раз «отстань», «надоела», «а мне по фиг на тебя», ты как-то забываешь, что ты Педагог, а вспоминаешь, что еще и Человек.

Через сорок минут он, наконец, взялся за тетради. Следующие несколько часов ребенка словно подменила – шелковый и послушный – он выполнил все задания и попросился гулять. Потом….

Потом он бессчетное количество раз говорил, как он меня любит, обнимал и целовал. Потом помогал по хозяйству, с сестренкой и все то, о чем я просила. Я поняла – победила. Принцип «скала» сработал. Я задумалась: выходит, ребенку переходного возраста и в самом деле нужны границы и в самом деле нужна жесткость? А как же «непедагогично»?


А, видимо, никак… все дети разные, и методы воспитания по отношению к ним …тоже разные.  Вот так и пробуем – что сработает…

понедельник, 1 сентября 2014 г.

Ура! Учебный год начался!

И снова носки - под кроватью, форма – в углу комком, пяток чашек - в кухне на столе, столько же - под диваном и возле компа. И снова: в коридоре под вешалкой куча курток, штанов, шапок и свитеров, на полу несколько рядов перепачканной и перепутанной обуви, песок от ботинок и фантики от конфет, печенюшек и чипсов. Учебный год начался! Ура!

Какое счастье, что не вторая смена! Не надо вставать в шесть утра и гавкать как собака: вставай, одевайся, кушай, заправляй постель, умывайся… все это можно прогавкать по телефону… чуть позже. Часов в десять. Ребенок к тому времени выспится, дойдет до кондиции и адекватно отреагирует – послушает … и … все сделает по-своему, или вообще не сделает. Впрочем, дистанционно все видится в ином свете – многое уже неважно и не страшно, лишь бы вовремя в школу вышел.

Учебный год начался! Какое счастье! Деньги …на завтрак, на проезд, на кружок, еще на один, шоколадку себе, подружке, учительнице… молодец – заботливый мальчик!
Уроки сделал? Цветы полил? Портфель собрал? Английский выучил? На кружок не опоздал? – ловлю себя на том, что ответов не дожидаюсь, - сыплю вопросами, а ребенка не слышу. Забавно.

Стоп! Учебный год начался у кого? У меня что ли? Стало быть, постепенно, понемногу, по чуть-чуть снимаем ответственность с себя и плавно перекладываем на плечи тому, у кого и начался этот самый учебный год. У меня всего лишь начался сентябрь - осень, холода… и не более того J

И все-таки, как здорово, что учебный год начался! Ребенок пристроен практически на весь день. Педагоги - присмотрят, повара – накормят, охранник – пристыдит, если нужно - красота! Звонить и спрашивать – что делаешь, сыт ли, гулял? – не надо…

Все матери, думаю, поймут меня…

вторник, 5 августа 2014 г.

Нерожденный боец

- Кацапка, тварь, дочь москаля, ненавижу, - Валерка орал на опешившую мать, - Я отравляюсь их мочить – этих уродов, оккупантов гребаных – и не смей меня удерживать.

Мать опустила руки. Ноги подкашивались, слезы застилали глаза, сердце кололо, щемило и разрывалось на части. Мозг отказывался понимать и принимать происходящее. Единственный сын – надежда и опора – говорил страшные вещи и готовился вершить не менее страшные дела.

- Валерка, опомнись, о чем ты говоришь – ты же такой же украинец, как и я – случайный. Мы – смесь кровей, славянских кровей. У меня мать – русская, отец из Луганской области, теперь ты – у матери полукровки и отца – вряд ли чистокровного украинца, - пыталась вразумить мать, путаясь в терминах и родственных связях.

Сын ушел. Позвала повестка. Брат на брата. Кровь на кровь. Мать воспитала монстра. Больная психика. Безотцовщина. Извращенное сознание. Когда это началось, и кто успело погубить юное сердце, вселив в него ненависть к соседям, к русским, к москалям, как называли их многие односельчане, - она не знала, упустила, проморгала. Да и что она могла сделать? Одна.

Она родила в 18 лет и девять месяцев. От мужчины, которого видела лишь однажды. Неплохого, наверное, мужчины. 

Ребенок родился здоровым, крепким, красивым, родился будто в насмешку, как наказание, как испытание, как назидание. Он предпочел родиться, хотя его никто не звал и не ждал. Впрочем, как рождаются многие дети.

Ее мать – бабушка – помогала как могла, отец – дед - помогал тоже, но внутренне сопротивлялся происходящему, винил бессловесно, молча качал головой и воспитывал. Покорного, работящего, исполнительного и немногословного.

Мечты девушки рухнули как карточный домик – учеба, перспективы, большое будущее. Вместо них – пеленки, корова, огород, резиновые сапоги и грязные ногти. Перспективы растворились в воздухе как туманное марево. Жизнь предстала, как она есть – простая и незатейливая. Дом, заботы, ребенок и одиночество.

Замуж Галя так и не захотела. Хотя и были претенденты – простые мужики – трактористы, пасечники, комбайнеры. Жить с таким ей казалось немыслимым – утонченная и вдумчивая, она мечтала об образовании и восполняла недостаток знаний хаотичным чтением всего, что попадалось на глаза в скромной сельской библиотеке.

Бросить ребенка она даже не пыталась, хотя и похвастаться каким-то особенно явным материнским инстинктом тоже не могла. Она просто родила и несла свой крест. Тихо и уверенно. Вот только что-то подсказывало – все могло бы быть иначе: другая жизнь, другая судьба, другие дети. Она жила точно не своей жизнью… но…. Другой не было. Галя не верила в переселение душ, жизнь после смерти и прочую ересь.

- Гниды, террористы гребаные, хотите наших земель? На-ка, выкуси, - орал Валерка и наслаждался звуком оружейных залпов.

Он не видел врага, но представлял его большой жирной крысой в трусах с тремя полосами – красной, синей и белой. Он не знал, что по ту сторону гибнут женщины, дети, старики. Мирные граждане. Его невинный мозг, чистая душа были промыты ядовитой жидкостью, замешанной на лжи, ненависти и ощущении неполноценности.

- Мы не дадим себя поработить, - неистово отрыгивал из себя взбесившийся подросток, - сдохните, суки, - продолжал он и нажимал на курок вновь и вновь. Нелепые слова, непросвещенный и неискушенный ум и дикая идея какого-то безумца, любезно внушенная множеству таких же бестолковых пацанов – вот, что им двигало.

Дрожали стены. Сыпались осколки стекол. Взрывались здания – жилые и нежилые. Города превращались в развалины. Пустели.

Будущего не было. У этих молодчиков будущего не было. Его не было ни у кого, кто был в зоне боевых действий. Идейные и безыдейные. Трусливые и смелые. Гибли все. Смешалось все. Мир сгинул. Кто мог – бежал. Кто хотел – остался. Охранять скарб от мародеров сначала казалось логичным – после нет: скарба у многих не стало – разорвало бомбами. Домов не стало. Близких не стало. Ничего не стало.

- Нет! Я не хочу! Я не готова стать матерью! Так не должно быть! – стонала и плакала душа восемнадцатилетней девушки, - прости, сын…

***
Сознание возвращалось медленно. В глазах туман, шум в голове. Что было До, она помнила смутно. Кажется, клиника. Грубая медсестра. Кресло. Укол.

- У вас больше не будет детей, милочка, - язвительно прошептала соседка по палате, - вы убили невинное дитя, вы будете прокляты!

Галя тихо плакала. Кажется, во время наркоза ей приснился сон. Кошмар. Кажется, это была война. Ее сын – он почему-то родился, убивал других, таких же, как он сам. Тысячи смертей и беспросветное будущее.

Галя очнулась окончательно. Бросив на соседку ясный и просветленный взгляд, она бросилась прочь – из клиники, из страны, из этой чужой жизни…. Она знала, что будет иначе. Она знала о другой жизни…


пятница, 1 августа 2014 г.

Длинные пальцы пианиста

Тихая гавань. Одинокая холостяцкая квартира. Уютная обстановка. Роскошная двуспальная кровать. Чистое белье и музыка по хлопку. Теплый душ вечером и вкусный завтрак утром. Здесь она чувствовала себя как рыба в воде, как птенец под крылом матери, как ангел на облачке.
Спокойные ровные отношения днем и страстные всепоглощающие эмоциональные встречи по ночам были удивительно хороши.
Двойная жизнь, двойная игра – безликое «здрасьте» в присутствии знакомых и нежное «хочу» наедине.

Высокий, стройный и красивый, немного старомодный и чертовски привлекательный – Виктор был неотразим. Его уверенность в себе покоряла с первого взгляда, а уверенность в своих действиях – обезоруживала.

Это случилось сразу, без предысторий. Без цветов, стихов и прогулок. Она просто согласилась быть с ним – не рассчитывая на многое и не требуя ничего. Такие условия ей нравились. Впрочем, никаких условий не было, они просто не обсуждались. Были теплые приятные отношения, была общая кровать, общий душ перед сном и общий стол за завтраком.

Пальцы. Длинные пальцы пианиста скользили по ее телу, опускаясь все ниже и ниже… потом взмывали вверх и исчезали в темных локонах хорошенькой юной головки.  Его руки изучали ее тело, искали эрогенные зоны. Находили. Искали новые. И эта игра ей нравилась.

Она царапала Виктору спину, прикасалась губами к мочкам его ушей, проводила подушечками пальцев по животу, бедрам, ягодицам и удивлялась новизне ощущений.

Не первый и не последний, но особенный – он был для нее таким желанным и таким нужным. Потом, годы спустя она еще не раз вспомнит смешную улыбку, веселые завитки волос, стройный стан и длинные пальцы пианиста.




Жертвы чужой страсти

Двадцать пять роз красовались в стеклянной вазе, тихо прощаясь со своей яркой и нарядной, но короткой цветочной жизнью.

Для полноты счета в букете не хватало еще дюжины роз – но это было бы некорректно, поэтому оставили ровно двадцать пять.

Двадцать пять бутонов жадно глотали воздух, впитывали воду, любовались солнечным светом. И тихо меркли. Сначала, радуясь жизни и не подозревая о скорой смерти, буйством цвета распустились розово-красные головки, затем почернели, пожухли и немного завяли края лепестков, а после цветы стали сбрасывать одежды.

Лепестки, удивляясь свободному полету - слишком короткому, чтобы вкусить радость невесомости полноценно, - опускались куда придется: на пол, подоконник или улетали вместе с ветром в открытую форточку. Этим повезло больше всего – их полет продлился секундами дольше. В целом же, их судьба была схожа.

Восхищенные и благодарные глаза любимой женщины смотрели испытывающе – что же последует дальше? Духи, шампанское, туфли, белье, украшения, коктейль в роскошном из ресторане, тихая прогулка по набережной – что?

Было все. Праздник рождения прошел великолепно. Осталось многое: воспоминания, материальные ценности, поцелуи на плечах и груди, шепот влюбленных губ, ощущения счастья.

А цветы. Они – умерли. Не сразу. После. Жертвы чужой страсти, украшение чужого праздника, ангелы чужой жизни. Сгинули в небытие.



вторник, 29 июля 2014 г.

Отворот

Странная женская прихоть – спать с тем, кто тебя не любит, и отказывать влюбленному…

Вот уже год, как он терпел все это безобразие. Любимая изменяла - он знал, но молчал. Вернее, молчал время от времени. Вот уже год, как он мучился вопросом: почему – она выбрала его, почему – не меня? Вот уже год, как она пыталась от него уйти, но он возвращал ее вновь и вновь.

Она изменяла - он давился от ярости, но прощал. Без прощения она не возвращалась.

- Мне нужен отворот, - заявила Даша, - я больше не могу, это его чувство – оно не…как бы это сказать, не совсем вменяемое. – Он прощает мне все – даже то, что нельзя простить и прощать. Я должна его отпустить, все, что между нами происходит – пытка для обоих.

Двух молодых колдунов - супружескую пару - ей посоветовала подруга Лиза.

- Они классные, правда, а главное – это действует. У меня куча знакомых у них побывало – всем помогли. И тебе разрулят твою «любовь», - уверяла она.

Даша сперва колебалась – потом решилась.

- Сделайте что-нибудь, пожалуйста. Эта его «любовь»… я боюсь, он в последний раз на сердце жаловался, когда я пыталась уйти, в двадцатый раз, наверное. По-моему, он манипулирует. … А я… я все время провоцирую. У меня так с мужем было – я провоцировала его, чтобы он меня бросил.

Даша умолкла. В конце концов, она не на приеме у психолога – зачем им все это слушать, они не лечат душу, они колдуют, но чародей велел продолжать. И она продолжила.

- Я устала от него. Меня тяготят наши отношения. При этом я всегда, когда у меня проблемы, в первую очередь обращаюсь за помощью к нему – я корыстная, да? – неожиданно закончила она свою исповедь.

Девушка – подруга колдуна – усмехнулась и спросила:

- А Вы справитесь без него? Со своими проблемами? Мы же навсегда «отвернем».

От неожиданного вопроса Даша замерла на несколько секунд. Жизнь пронеслась перед глазами: негде было работать – он устроил, негде было жить – он пристроил, не могла поступить – он решил, умирал отец – он по больницам возил….и еще, еще. Правда, когда забеременела – бросил, потом изменял напропалую. От него другая женщина залетела – он после рассказывал, аборт сделала. И еще – его семья, она тоже имела место быть. Прекрасная жена, двое детей – чудесные мальчики. А она – как додаток к его благополучию – это особенно ее бесило.

- Да, - решительно сказала она, - пусть одумается, вернется в семью, - она снова осеклась.

Дело в том, что он и не уходил из семьи. Он жил в двух местах. Везде лгал. Никого не обижал, но лгал. И это тоже бесило. Нет, она не хотела заполучить его в мужья, но и играть вторые роли – тоже.

Колдунья повела бровью:

- Так как? Вы сомневаетесь? Можем отложить.

Даша плюхнулась, наконец, в кресло – все это время она в лихом возбуждении нарезала круги по комнате.

- Да, я этого хочу, отвораживайте, наконец!

По комнате распространился дурманящий аромат – смесь каких-то диковинных трав,  масел и древесины. Тошнотворный запах проникал во все щели, а еще в нос и рот. Глаза резало и щипало, а нос чесался и свербил. Тело.  С ним вообще происходило что-то странное -  мурашки сменяли холодок, холодок переходил в дрожь.

Даша вдыхала странный аромат и наблюдала за происходящим с неподдельным интересом. Лишь одно ее смущало – если все Это происходит с ней, то что происходит с ним?
Домой она добралась как в тумане. Помнит улицу, дверь, кровать. Помнит, как раздевалась, как легла… потом обрыв. Она провалилась в сон.

Утром зазвонил телефон.

- Боже мой, я проспала. 8.30 – на работе нужно быть через 15 мин.
Она пулей соскочила с постели, даже не вспомнив вчерашнее. Напомнил он.

Как всегда, в 8.50 он позвонил.

- Здравствуй, любимая!


Она онемела…