ПРИКЛЮЧЕНИЯ АПЕЛЬСИНКИ. История десятая ГРОЗНЫЕ САНТЕХНИКИ И НЕВИННЫЕ ШАЛОСТИ

Всё утро я собиралась с силами и собирала остатки смелости по углам квартиры. Как там говорила Апельсина вчера: «УтрА вечерА мудрИнее!»?

- Где моя утренняя мудрость, ауууу?!

К чему это долгое вступление? К тому, что по пробуждению я незамедлительно отправилась в ванную комнату в надежде увидеть чудо. Обещали же – утро вечера мудреннее. Но обнаружила всё ту же наполненную по щиколотку водой ванну. Ничего не рассосалось и не всосалось назад через сливное отверстие. Тогда отправилась на кухню.

Там – та же картина. К счастью, не по щиколотку, но таракану утопиться можно. И даже не одному. Вода, но уже на полу. Лужа. Какое счастье, что соседки снизу нет дома – укатила на дачи до самого октября. Иначе – ещё вчера или даже ночью ждал бы меня её праведный гнев. А так – обошлось. Вот только рыцарей ЖКХ теперь не избежать.

Вот с этого момента я и начала собирать силы и остатки смелости. И… сразу рухнула на кровать. Как подкошенная. Слабость какая-то сразу навалилась неожиданная, вялость. Вот, что делает страх перед мужчиной с вантузом и канализационным тросом! А если их будет опять два?! Двое.

Но валянием делу не поможешь! Мыться всё равно надо – а то: за что боролась, на то и напоролась, получается. И я таки, скрепя зубами, решаюсь на смелый шаг – отправляюсь в ЖКХ оформлять заявку.

Встречают меня ничего так, вежливо. Заявки обычно женщины принимают – они само собой - другие, не как сантехники бравые. Бухгалтерши – уже ближе к делу. Вот, например, захожу к одной и подаю акт.

Молчит. Стою. Тоже молчу. Поздоровалась предварительно, разумеется. Теперь молчу. И она. Печатает что-то. Ага, думаю – муза у неё, поток творческий. Сейчас она несколько цыферек впечатает куда надо – в табличку – и вся моя будет. Так и есть. Замечает мой акт. Оформляет. Молча. Только когда сумму озвучить надо было, заговорила. Надо же, совпадение! И я так же – только по делу рот на публике открываю. Да мы родственные души!!

Выхожу от бухгалтерши. Направляюсь в третий кабинет. Мимо проходят местные работники (мужчины) – вот он! Знакомый аромат профессии. Задерживаю дыхание на несколько секунд. Сворачиваю в нужный проем под лёгким шафе. А там еще одна дама. Удивительно – они как по нарастающей. Я про ширину. Третья – самая представительная из всех представленных в ЖКХ женских профессий. Наверное, - прораб! Не меньше. И разговаривает! О!

- Завтра с утречка нормально Вам? – спрашивает и помечает что-то в журнале.

- А сегодня можно? – с надеждой уточняю я.

- А, ну, давайте, - соглашается она с лёгкостью.

А я сначала ликую, что всё прошло так гладко, потом пугаюсь, потому что вспоминаю, что это только полдела, и с ЖКХ-рыцарями мне встреча ещё только предстоит, да ещё и в самое ближайшее время (после обеда). И чего я их так боюсь? Сантехнокофобия какая-то!

Дома начинаем ждать. Каждый – как умеет. Апельсинка дергается и ежеминутно спрашивает.

- И скоро они придут? А время уже сколько? А они ещё не опаздывают?

- Скоро! Не опаздывают! Придут! – отвечаю я и углубляюсь в свои дела.

В районе послеобеда слышу какое-то поскрёбывание за дверью.

- Апельсинка, - кричу, - Иди, посмотри, это не к нам?

- Мама, там каките-то сантехники, - отвечает из коридора. 

Что значит, какие-то? Те самые! Направляюсь к дверям и распахиваю, чтобы впустить. А они – не к нам…! Стоят с чемоданчиками к нашей квартире спиной, а фейсом - в соседнюю квартиру, переговариваются.

- Нету дома никого!

- Как нету? Мы здесь! Это мы вызывали! – удивляюсь я.

- Аааа, спохватывается один и поворачивает ко мне нетрезвое лицо, - Не в ту квартиру звоним.

- Ойй, - отшатываюсь от двери и пропускаю гостей долгожданных гостей.

Следуют на кухню, быстро находят источник протекания.

- Нуууу! Ааааа! Кто это б* делал так?! Вообще руки оторвать! Не пойми- какое крепление! – слышу сантехнический приговор. 

- Ну, всё, думаю, - грозит мне сейчас – самосуд, как минимум, или прилюдное линчевание!

- А изолента у вас есть, - решаюсь отвлечь противника разговорами.  

Помню, что в кухне вода хлестала в дырочки между изолентой.

- Откуда у нас изолетна? Мы же не электрики, - отвечают.

- Как же?! А почему девушка когда заявление принимала, сказала, что есть – я специально её спрашивала.

- А Вы их спрашивайте, они и не такое расскажут, - отвечают грозные сантехники.

Размышляю – о чём бы ещё спросить девушку, чтобы рассказала «и не такое». А дальнейший разговор с представителями прекрасной профессии «сантехники» тем временем теряет всякий смысл – изоленты всё равно нет. К тому же, сантехники спокойно доделывают свою работу и больше не ругаются. Радуюсь, что отделалась лёгкой контузией.

- Ну. Всё! Распишитесь! – говорят они и протягивают бумагу.

- А как же изолента?! – недоумевая я напоследок, - Не заматывали?!

- А и не нужно – это у Вас забито было, вот и пёрло вверх. А теперь не будет, - уверяют мастера и демонстрируют на примере.

Смотрю. И вправду – не течёт! Уверяюсь. Расписываюсь в документе и прощаюсь.

- Ну вот, а ты боялась, - подытоживает Апельсинка.

А я ещё два часа испытываю стресс и покрикиваю на дочь, как не следует адекватной матери. Вот, что страх делает с людьми! Сантехнический. Из вменяемых делает невменяемыми.

А вечером Апельсинка затевает мытьё прямо в  фонтане. И зачем, спрашивается, я столько терпела-страдала, если всё так просто?! Просто - иди и купайся в городском фонтане. Хоть с мылом, хоть с головой!

А дело было так. Каждый вечер моя девочка с предвкушением ждёт похода на единственный фонтан нашего города. Это её любимое развлечение после загородного лагеря. А развлечение это расположилось у театра. Культурное место. Табличка

«Купание в фонтане – запрещено».

Дня два ДО Апельсинка присматривалась к обстановке. Бегала вокруг да около и иногда наклонялась к воде, чтобы попробовать пальчиками. Вылавливала-спасала божьих коровок и укладывала их в банку. На третий день она уселась на борт и спустила ноги вниз, а сама на меня глазеет. Как я? А я грожу кулаком.

- Я тее, дам!

Улыбается невозмутимо. Во весь рот. Что-что, а радоваться жизни моя Апельсинка умеет! Невозмутимо.

- Дорогая, не лезь фонтан, пожалуйста, а то нас оштрафуют! – умоляю я и испуганно озираюсь на прохожих, - Вон табличка, а вон - полицейские!

- Где, - не доверяет мне дочь, - А  мальчики – вон – залезли прямо в воду!

Апельсинка никак не может состыковать запреты и фактическую реальность. Мальчики, и в самом деле, уже по колено в воде. Бродят из одного отсека в другой, загребают. Лезут под струю и похрюкивают от удовольствия. Понимаю – ещё чуть-чуть, и Апельсинка не выдержит. Так и есть. В тот день мне удалось увести дочку домой сухой, но уже на следующий…

На следующий было всё по той же программе. Сначала ручки, потом ножки, потом – прыг, и она уже за бортом и плещется как пингвин в аквапарке. И вот – вокруг неё уже стайка кавалеров, и это они как бы играют в мячик. Апельсинка у меня – молодчина во всех отношениях. И помыться где найдет, и дружбы заводить в любых условиях умеет!

А в двадцать нуль-нуль фонтан выключается. Дети грустно опускают крылышки и вылезают на сушу. Теперь плескаться становится не интересно – без вулканических всплесков.

- Ну что, мокрица, поехали домой, - как бы ругаюсь я.

- Ну, ещё чуть-чуть, - начинает по энергии упрашивает Апельсинка.

- Да ладно тебе, что это чуть-чуть решит? Поехали переодеваться, - наблюдаю за этим мокрым чудом и умиляюсь.

- Слушай, ты такая потешная, давай я про тебя буду рассказы писать? Истории сочинять. Будешь называться Апельсинкой - согласна? – спрашиваю.

Дочке нравится. Улыбается от удовольствия.

- А-пель-син-ка…, - с удовольствием растягивает и смакует своё новое имя.

А дома напяливает на себя оранжевую футболку, засовывает спереди и сзади по подушке и говорит.

- Теперь давай сочинять. Апельсинка как будто идёт к маме и спотыкается.

Дочка разбегается и со всего маху врезается в стену передней подушкой. 

Отлетает назад и падает на подушку, которая позади. На спине, то есть. Лежит и хохочет. Смотрит – как я.

- А дальше что? – спрашиваю писательским тоном, - с Апельсинкой должно что-то происходить.

- Ну… не знаю, лучше тогда ты сама сочини! – говорит.

И я сочиняю.