Смерть наступила внезапно, хотя и прогнозировано.
Последние несколько лет он ждал ее, звал ее, забавлялся и играл с ней в жмурки.
Он хотел ее. И она пришла.
Цепкие лапки мерзкого и склизкого существа
потянулись к нему из глубины комнаты. Озираясь дико и сонно он метнулся на
кухню – там меньше площадь, там все углы открыты и не вызывают ни страха, ни
дрожи. Там он искал спасения.
Изможденное беспробудным пьянством тело плюхнулось
на грязную табуретку. Хотелось пить. Хотелось дышать. Хотелось жить. Сегодня.
Он усмехнулся:
- Странно, – а вчера не хотелось.
И вновь это существо. Все произошло стремительно. Он
даже не сопротивлялся. Он просто позволил этой мерзости проникнуть в свое тело,
схватить свое сердце и остановить его. Навсегда. Он умер.
Последние семь лет Сергей посвятил себя дружбе с
зеленым змеем. Он пил без просыха и жил без смысла. Бывшая жена покинула его
еще в начале этого бессмысленного пути. Она чувствовала безнадежный конец и не
верила в чудо. С ее уходом он тоже перестал верить…в себя. Хотя в него еще
верили другие.
Была другая женщина, была даже свадьба, на которой
он нажрался в стельку. Впрочем, не удивительно. Эта женщина, кажется, любила
его, даже детей от него хотела. Он помнил какие-то клиники, пробирки, интимные
комнаты, журналы, после – отрицательные результаты и снова клиники, пробирки…
Кажется, она была больна, кажется, что-то по-женски, но она безумно хотела
детей.
Он снова и снова шел на эту унизительную процедуру,
снова и снова ехал по ее зову то в Питер, то в Москву, пока однажды…не напился
– какой теперь из него донор? Эта женщина еще несколько раз пыталась что-то
сделать, но тщетно.
У него была дочь. Сергей любил ее когда-то, по-своему,
конечно. Но после ухода жены – той, первой, любимой, единственной – этот
ребенок стал каким-то чужим…трудно объяснить… Говорят, мужчины не умеют любить
детей своих бывших жен – вместе с утратой женщины отмирает и чувство к ребенку.
И он был слишком слаб, чтобы сопротивляться этому отмиранию. Собственно,
поэтому и ушла его первая жена – из-за его слабохарактерности.
И все же, обе жены сыграли в его жизни какую-то
очень важную роль – пожалуй, они несли за него ответственность, даже тащили на
буксире, пинали, давали «волшебный пендель» – кто знает, сколько бы он протянул
без них?
Когда ушла «вторая» он вздохнул с облегчением –
больше не было опасаться надсмотрщика – он мог упиваться так, как хотел. В
общем, это был уже диагноз.
Он сильно похудел, обрюзг, износился. Он мерзок и
неприятен сам себе. И он хотел умереть. Смерть – выбор слабых. Ну и пусть,
теперь, когда он остался один, ему больше не нужно было делать вид, что он
силен – он, наконец-то, мог быть самим собой. И он сделал выбор.
Его обнаружили через несколько дней. На грязной
кухне, на грязном табурете. Обе жены были на похоронах. Была и дочь. Женщины не
плакали – с какой стати. Дочь брезгливо косилась на безжизненное лицо. Мать.
Плакала только она. Женщина, которая воспитала его слабым, которая поощряла в
нем зачатки трусости, которая взращивала в нем гнусные склонности, ставшими
причиной его такой бестолковой и никчемной жизни, – плакала только она. И ее жалко не было. Она тоже сделала выбор…за
него.
Комментариев нет:
Отправить комментарий