Водевиль

Меня сватали прямо на Красной площади! Я от души повеселилась, хочу повеселить и тебя.

Не думала, что так ещё бывает в наши дни. Мне казалось, свахи – это что-то из Гоголя, вымершая категория, сказочная. Ан – нет. Стареющие ловеласы и нынче бродят по улицам столицы, выискивая подходящую для своих целей кандидатуру. Жертву, так сказать. Впрочем, я забегаю вперёд, и, возможно, думаю о человеке плохо совершенно не заслуженно, потому что я не знаю истинности его целей. Могу только догадываться.

В общем, дело было так. Лето. Я в длинном просторном платье. На большом ежегодном фестивале. Но я здесь впервые. Мне всё – в диковинку. Я брожу от стенда к стенду, листаю страницы свежеизданных и самых популярных книг. Размышляю. А смогла бы я так? Написать и быть изданной?

На импровизированной сцене изображают нечто три прехорошенькие артистки. Какого-то любительского театра. Одна из них скрипит на скрипочке. Я очень люблю скрипочку, и с удовольствием слушаю, но сегодня она скрипит.

Силюсь понять постановку. В чём же задумка режиссёра? Сегодня много Пушкина – день его рождения. Сегодня будет «Метель» и много стихов. А прямо сейчас на сцене какой-то сублимат поэтов. Блок, Тютчев, Цветаева, Ахматова. Фоном звучат записи оригиналов. Силюсь понять. Но не осиливаю. Я глупа?

И тут мимо меня проплывает некто в белом (Я - чуть в отдалении от группы людей, мне так лучше видно. Одна). Некто проплывает и останавливается. Очень близко. Вынуждена сфокусироваться.

Опрятный, хорошо одетый, подтянутый и … немолодой. Но очень уверенный в себе. Это видно сразу. Невооруженным глазом. Заговаривает со мной.

Начало – убей, не помню. Может, я не сразу сфокусировалась на звуке? Помню с этого места:

- Ты умная. Если бы была неумная, то не разговаривала бы со мной… Разведена?

Холодею и … переключаюсь, наконец, от сцены на человека перед собой – это становится уже интересным. У меня что, на лбу написано? Впрочем, я знаю такой ход. И у меня же нет на руке кольца. Но что будет дальше? Он спросит у меня – где находится «нофелет»?

- У меня племянник не женат. Кирилл зовут. А ты – его будущая жена!

Надо же, как лихо излагает! - размышляю я.

- Тебя как зовут? Ты в Москве живёшь? А где?

Начинаю соображать – говорить правду или изобразить из себя нечто томное и неприступное? Склоняюсь к правде – происходящее начинает меня забавлять, и я уже размышляю – любопытненько, чем же всё это закончится?

Называю место жительства. Недалеко. В Подмосковье. Я здесь недавно, но основательно. Поэтому мне легко и просто прикидываться местной. Впрочем, я не претендую. Но разговор становится всё занимательнее. А Кирилл знает, что его сватают? А есть вообще этот Кирилл?

Тем временем, вопросы становятся всё более прямые. Как из пулемёта. И я уже не слышу скрипящую скрипочку, но совсем не сожалею – здесь уже интереснее.

- Тебе сколько лет?

Пугаюсь вопроса, но в голове проносится - сейчас я его отошью.

- Много, - говорю.

- А точнее, ну, - говори же!

Называю и смущаюсь цифрой.

- Нормально, Кириллу 42 – подходит? – совершенно спокойно продолжает мой собеседник.

Потом разводит руки в стороны и начинает рисовать мне какие-то фантастические реалии.

- Представь, - он вдохновлено разводит руками, - Ваша свадьба здесь – на Красной площади!

Я провожаю его руки взглядом и замечаю на пальцах серебряные перстни. Каков! В белых одеждах, украшенный белыми металлами!

-  И я – ваш дядя – рядом с вами! – подытоживает он картину нашего первого супружеского дня.

Я переключаюсь от перстней и удивлённо осматриваюсь по сторонам. На Площади бывают свадьбы? А что здесь делать молодожёнам? Просить благословения у дедушки Ленина? Кстати, - он ещё там? Только сегодня об этом размышляла. Смотрю на снующих мимо людей, купола и шпили зданий, на ели у красной стены и прислушиваюсь к себе – хотела бы я свадьбы на Красной площади? Кажется, я и свадьбы не хотела бы… Но водевиль, разыгранный этим странным господином, мне нравится всё больше и больше, и я вдохновенно подыгрываю. Вежливо киваю в ответ.

Но, он всё ещё мало знает о невесте, поэтому возобновляет расспросы. И он прав. Я бы тоже спрашивала.

- Родители? Живы? С кем живёшь? – продолжает.

А про это зачем? – соображаю. А, жилплощадь, ну да! – улыбаюсь очевидной реальности.

- Мама, - говорю, - есть.

- С ней живёшь? Ну, говори же! – наступает мой будущий родственник.

Ха! Сейчас я выдам свой самый важный козырь, и он точно на мне не женится вместе со своим Кириллом. Проверено!

Я набираю в легкие побольше воздуха. И … после достаточной паузы…

- С детьми – живу, - заявляю дерзко и жду реакцию побега.

А  он даже бровью не ведет.

- Сколько их у тебя?

Я сдуваюсь. Это уже становится слишком фантастично. Или он хороший актёр?

- Двое, - говорю.

- У Кирилла тоже двое – будет коммуна!

- Возраст! – требует сват.

Разговор больше напоминает анкетирование «Давай поженимся!» Но я не раздражаюсь - моя внутренняя улыбка уже лезет из ушей, я сейчас расхохочусь, кажется, ему прямо в лицо! Называю возраст детей. У старшего – переходный.

- Нда, возраст непростой, - задумывается. - Мальчик старший? – и продолжает с серьёзной миной, - Его сейчас (сжимает кулак с перстнем у меня перед глазами) нужно держать в ежовых рукавицах!

Я, будто не знаю, - усмехаюсь про себя. Только … не на Красной же площади – в ежовые рукавицы! И вообще, - это моя больная тема. И я не очень хочу об этом говорить. И если он сейчас начнёт предлагать мне варианты воспитания достойного отпрыска, я передумаю жениться! То есть выходить замуж. Так и есть!

Он решает, что сыну хватит девяти классов, а потом ему нужно получать профессию. И я ловлю себя на внутреннем негодовании – что ж такое, мы еще не поженились, а за меня (за меня!) всё решают!

Наверное, я делаю какое-то неправильное лицо, потому что человек в белом резко переключается с темы воспитания и образования на материальную и духовную темы. ( J ). Он запускает пальцы под рубашку и я фокусируюсь, наконец, на его груди. Все это время я, конечно, посматривала на его цепи. Так. 

Между делом…Просто то потому что мне было неловко смотреть в глаза, а цепи – как раз на уровне глаз. Да и солнце! Наверное, он это заметил. Что я оценила его цепи. А когда случайно нащупал мое раздражение, решил переключиться на проверенный способ обольщения.

В общем, достаёт он крест со своей волосатой груди. Да-да, именно так! Седой и кучерявой. Прости за подробности. Слов из песни не выкинуть.

Достаёт он крест, значит, и демонстрирует, демонстрирует, демонстрирует… А попутно что-то сообщает о своём крещении и о чём-то там ещё, с этим связанное. Я в недоумении рассматриваю предложенный мне телесный декор и размышляю – зачем ЭТА часть нашей программы? Какое место она занимает в обольщении и сватовстве? Наверное, мужчина сбился с программы своей миссии и перешёл на что-то личное. Забылся, - одним словом. Или, всё-таки, мои предположения правильные, и он просто хотел продемонстрировать мне свои семейные богатства и духовные ценности?! Как-то так…

А потом он достал брошюру какого-то писателя – то ли Пешкина, то ли Пушкова. Нет-нет, не Пушкина!

- Я тут познакомился с писателем, вот тут его автограф… - между делом сообщил он (Мы же на книжной выставке – здесь на каждом углу писатели).

И потребовал визитку. Или телефон, раз нет визитки. И записал его прямо в брошюру! Я подивилась ценности приобрётенной на выставке книги и своей собственной ценности, и продиктовала.

- Как тебя зовут, я забыл?

Смеюсь и ликую – сейчас всё закончится! Но диктую свой настоящий номер – мало ли кто мне звонит, - я довольно открыта в своём общении. Если это по делу.

Рядом с телефоном он делает пометы. Имя. «Умная». «Женственная». Правда, неразборчиво…

- Ты, кстати, очень женственная, - делает он подытоживающий комплемент. И характер – во! – показывает большой палец.

Я улыбаюсь и мы расстаёмся. Какое-то время я пытаюсь за ним подглянуть – что будет делать дальше? Приставать к кому-то ещё? Мне, почему-то, не хочется, чтобы он приставал к кому-то ещё, но, пожалуй, я этому не удивлюсь.

И в самом деле. Он отходит от меня и пытается заговорить ещё с какими-то девушками-женщинами. Я оценивающе пробегаю по ним взглядом и понимаю – я лучше. Но они даже не реагируют на него и проходят дальше. И мне становится неловко. Впрочем, я очень быстро всё это забываю и возвращаюсь к скрипочке и книгам.

Конечно же, это всё абсурд чистой воды. Но мне было весело. Очень надеюсь, что своей дурацкой историей я заставила тебя улыбнуться. Я очень хочу, чтобы ты улыбнулся.

И, имей ввиду, - Кириллу я откажу! Может быть...

Из цикла: "Разговор с Ним"